ПРИЗЫВ

В темной комнате громко бахнуло, запахло серой и нечистотами. Витя протер закопченными ладонями не менее закопченные глаза и, икнув от неожиданности, уставился безумным взглядом на роскошную (а она действительно была роскошной) брюнетку в черных брючках и аккуратной белой блузке с небольшой пунцовой розой в нагрудном кармане.

Брюнетка, посмотрев на Витю, наоборот скривилась, шмыгнула носом и тоскливо оглядела всё ту же темную комнату. Затем щелкнула пальцами и удовлетворенно кивнула, когда в воздухе начал разливаться аромат цветов, заглушающий все остальные неприятные запахи, включая прогоркло-кислый Витиных носков, каким-то образом завалившихся за шкаф.

- Желаю… - проблеял Витя, но тут же осекся под строгим взглядом брюнетки, которая сложила на объемной груди руки и поцокала языком.
- А насрать мне что ты там желаешь, - ответила она мелодичным голосом (голос действительно был мелодичным, словно в воздухе зазвенели крохотные серебряные колокольчики). – Для начала предложи даме стул, а потом начинай желать. Грубиян херов. Призываешь в какую-то странную комнату, где воняет прогорклыми носками, и еще что-то желаешь. Спалить бы твою душу к чертям собачьим… А, ты пентаграмму на полу намалевал, - она понюхала воздух и снова скривилась. – Погоди… Это козлиная кровь?

- Ага, - радостно ответил Витя. – Наисвежайшая. Два часа назад на рынке у армян купил. А почему вы босиком?
- В самом деле, почему? – фыркнула брюнетка, посмотрев вниз. – Наверное потому, что ты меня выдернул с законного отдыха, когда я только пришла в свою уютную пещерку и сбросила туфли?
- Простите, - потупил глаза Витя. – Желаю…
- Э, нет, человечек. Так дело не пойдет, - брюнетка осмотрелась еще раз и, выбрав наиболее чистое кресло, плюхнулась в него и водрузила ноги на журнальный столик, попутно снеся какую-то козлиную статую с пентаграммой. – Для начала позволь тебе прояснить несколько нюансов. Нельзя просто так взять и призвать Владыку Зла пред свои глупые очи и что-то там желать…
- Но я же жертву принес, - возмутился Витя, мусоля край своей черной мантии, сшитой из старого отцовского брезента для рыбалки. Брюнетка кивнула и ехидно посмотрела на частично размороженную цыплячью тушку, стоящую в центре пентаграммы, начертанной на обшарпанном полу.

- Хреновая жертва. Уже пованивать начала, - резюмировала гостья, разглядывая свой шикарный маникюр (а маникюр действительно был шикарным. Шутка ли, его делали десятки провинившихся, но чертовски талантливых мастеров маникюра). – И кто тебе сказал, что я предпочитаю в качестве жертвы замороженное птичье мясо?
- Ну так в книге написано.
- В какой книге? – брюнетка удивленно подняла бровь, когда Витя протянул ей толстенный, покрытый пылью томище со страшным заголовком. – «Черная магия», Папюс… Знаю такого. И там написано, что мне цыплят замороженных подавать надо?
- Ну… Там написано, что в качестве жертвы сгодится невинно убиенная плоть, - Витя покраснел от смущения, когда гостья мелодично рассмеялась. – Вряд ли этот цыпленок был согласен, чтобы его убили.
- Поправочка, человечек. Невинно убиенная плоть лично тобой, - глаза брюнетки вспыхнули жарким пламенем, заставив Витю отступить к стене. – Впрочем, спишем на озлобленность автора книги. Он, видишь ли, расстроился, когда я отказалась выполнить его желание, вот и понаписал черт знает что.
- А что мог Папюс просить у вас?

- Вечную жизнь, но не это меня разозлило, - брюнетка задумалась на минуту, а потом обрадованно воскликнула. – А… еще он хотел клубничный круассан и горячий кофе, потому что проголодался, пока готовился к призыву. Скажи, я похожа на официантку?
- Нет, - солгал Витя, тщетно пытаясь придать своему голосу безразличие. Черные брючки, белая блузка, розочка. Не хватало маленького блокнотика и фирменной доброй улыбки.
- Вот и я думаю, что нет, - брюнетка вновь щелкнула пальцами и сотворила себе из темноты бокал с зеленоватой жидкостью. – Твое здоровье.
- Слезы грешников? – осторожно спросил Витя.
- Яблочный мартини – поправила его гостья и тяжело вздохнула. – Ну что за идиотизм, а? По-твоему, если я Владыка Зла, то обязана жрать замороженных цыплят, которых мне идиоты вроде тебя жертвуют, и пить слезы грешников? Я вот яблочный мартини люблю, пиво баварское, мясное рагу с запеченными овощами.
- В книгах о таком не пишут.
- Это потому что никто не додумался спросить, что я люблю. Может, я сговорчивей была бы, предложи ты мне вместо цыпленка мартини или какой-нибудь шедевр кулинарии, - с непередаваемой грацией брюнетка выпила мартини, облизнула губы и задумчиво посмотрела на Витю.

- А почему вы не мужчина с головой козла и огромными рогами? – гостья устало вздохнула и влепила себе ладошкой по лбу. – Простите. Тоже невежливо?
- Еще как, - ответила она. – Стоило разок показаться в таком облике дремучему крестьянину, как теперь все об этом талдычат. Нет, человечек. Я не мужчина, а женщина. Хотя, ангелы, даже падшие, все же бесполые. Но ладно, для удобства пусть будет так. Но ты же один черт все забудешь, когда я исчезну… И не поверит тебе никто, что Дьявол – женщина. Ведь мужик с козлиной головой и рогами куда круче. Ладно, чего ты хотел-то?
- Эм… - Витя не был готов к этому вопросу. Ему просто хотелось увидеть Владыку Зла и проверить, работает ли та богохульная графомания, описанная в книге.
- Ну? Долго мне ждать? – сварливо поторопила его брюнетка и снова рассмеялась. – Шучу. Я читаю твои мысли. Ты просто хотел на меня посмотреть. Так себе идейка, человечек.
- Хотите кофе с коньяком? – слабо улыбнулся Витя.
- С печеньем и вареньем? – уточнила гостья и, когда Витя кивнул, кивнула в ответ. – Хочу.

- Вот ты как думаешь, почему я такая злая? – доверительно спросила брюнетка, она же Дьявол, она же Отец Лжи и Владыка Зла, она же Люцифер, она же Утренняя звезда. – Потому что мне никто кофе не предлагал. Благо тебе ума хватило это сделать. Сожгла бы твою душу, да полетела бы обратно.
- Совсем никто? – удивился Витя. Не каждую ночь пьешь кофе в компании Дьявола, поэтому он старался быть особенно вежливым и гостеприимным. Даже пентаграмму быстро смыл, проветрил комнату и принес гостье мягкие тапочки.
- Никто. Зато дохлых ягнят, телят, козлят и поросят ешь не хочу. Ты вот выделился цыпленком.
- Парная телятина дорогая, - покраснел Витя. Брюнетка кивнула и осторожно пригубила горячий кофе.
- Знамо дело, человечек. Возможно для вызова какого-нибудь Маркиза или Барона Ада сгодится, но для меня – это оскорбление, - ответила она. – Кофе, кстати, замечательный. Благодарю тебя. Печенье жестковато, но это не критично. Всяк получше той тушки, что ты благоразумно спрятал обратно в холодильник. Но меня другое интересует. Как так вышло, что у тебя нет желания? Ты же что-то хотел, когда я только появилась?
- Ну, это не желание, а так… просьба, - замялся Витя, снова отчаянно краснея. – Не сжигайте мою душу, пожалуйста. Я просто на вас посмотреть хотел. Так ли вы страшны, как говорят.
- И как? Страшна? – недобро усмехнулась брюнетка, но Витя помотал головой, заставив её вздохнуть.
- Нет. Вы красивая. Ехидная немного, но не страшная.
- Угу. Поглядела бы я на тебя, явись в другом виде, - ответила гостья. – Ладно. Только ответь мне, почему так вышло, что у тебя нет желания? Обычно все что-то желали. Круассан там, вечную жизнь, денег, власти, любви. А в обмен свою никчемную душу совали, представляешь?
- Разве не это ваша цель? Ну, душой завладеть, на муки её адские обречь? – уточнил Витя.
- Не-а, человечек. На кой мне души ваши-то? Что с ними делать? Рано или поздно все вы у меня окажетесь, так чего напрягаться? – рассмеялась брюнетка, болтая ногами сидя в кресле. – Или ты думаешь, что мне нравится праведников с праведного пути сбивать?
- А разве нет?
- Нет, конечно. Упертые они. Слишком уж целеустремленные и скучные. Да и желаний у них нет, кроме как постели да еды какой-нибудь простецкой. Скучно. Вот и вызывают меня дураки всякие, а потом удивляются, чего это я такая злая. Хуже всего, когда из дома выдергивают, - хмыкнула она и Витя, в который раз отчаянно покраснел от смущения. (Не каждый день приходится Высшим силам неудобства доставлять).
- Простите.
- Да чего уж там, - вздохнула гостья и поднялась с кресла. – Пора мне, пожалуй. И это… книжечку я у тебя заберу. Хобби у меня последнее время такое. Всякие книжки, где написано, как меня призвать, изымать и в костре потом сжигать.
- Понимаю. Устали, - улыбнулся Витя.
- Не то слово, человечек. Но знаешь, что…
- Что? – Витя напрягся, потому что мелодичный голос вдруг стал каким-то слишком уж грозным и злым. Даже воздух от этой угрозы завибрировал.
- Ты все же напиши о нашей встрече. Обстоятельно так напиши, чтобы у тебе подобных желание выдергивать меня по пустякам начисто отпало. Ну или пусть хотя бы мартини яблочным запасутся. А то сожгу к херам их души… Плевое дело, знаешь ли. Ох, черт, - чертыхнулась брюнетка. – На вопрос-то я так и не получила ответа.
- Почему у меня желаний нет?
- Ага. Почему? – спросила она, лукаво сверкнув глазами.
- Да у меня всё есть вроде. Квартирка, пусть и небольшая, работа, которая нравится. Даже девушка есть. Надо до её прихода убраться тут, кстати, - шмыгнул носом Витя. – Чего мне желать еще? Машину? Так я коплю потихоньку, то там, то сям подработки беру. Зачем вас напрягать ради такой мелочи? На море билеты попросить? Тоже накопить проще. А вечная жизнь и власть с богатством мне ни к чему.
- Почему это?
- Цель из жизни пропадет, - вздохнул Витя. – А у человека должна быть цель, и он к этой цели сам идти должен. Вы уж простите, что я вас выдернул с отдыха. Обещаю, что больше не буду.
- Извинения принимаются. Забавный ты человечек. Не те Царство наследуют, знаешь ли, - усмехнулась брюнетка. – Ох, не те… Но не мне это решать. Прощай. И запомни хорошенько наш разговор…

- Запомню, - кивнул Витя и, улыбнувшись, осмотрел пустую комнату, в которой пахло цветами.


© Гектор Шульц